"По-моему, поэзия не подразделяется на мужскую, женскую, детскую. Она либо
хорошая, либо вся остальная".
Андрей Михайлович Олеар
О том подразделяется ли поэзия на мужскую и женскую идет много споров. Многие утверждают, что есть мужская и женская подача или тип письма.
Если об особенностях женской поэзии рассуждали много и часто, то о мужской принято говорить как о поэзии вообще. Возможно, по той простой причине, что пока не утвердились женские поэтические тексты, мужские просто не с чем было сравнивать.
Гендерные черты в поэзии не зависят от гендерной принадлежности поэта
По мнению Юлия Гуголева, нет мужской и женской поэзии, но есть мужское и женское в стихах - не важно, кто автор. Дело в том, что говорить об этом действительно очень трудно. До сих пор никого не интересовала мускулинная сторона стихов, даже такого понятия, как «мужская поэзия», не существует. Самый простой пример - это лирическая поэзия Пушкина. Она написана от лица мужчины, она обращена к женщине, окрашена всеми мужскими психофизиологическими красочками, тонами и полутонами, которые этому полу свойственны. Есенин - очень мужской поэт, выражающий интересы своего пола.
Асадов - прекрасный пример. Потому что он вроде был откровенен, как женщина, эмоционален, как женщина, рассматривает абсолютно женские сюжеты, но делает это очень крепко, очень хватко и очень смело. И вот эта не-боязнь дурновкусия у него тоже есть. Девушка бы побоялась дурновкусия. По смелости это все-таки мужские стихи, по смелости использования трешевого материала, то есть городской баллады, фольклорных откровенно, каких-то блатных источников. Только мужчина мог себе это позволить в советские времена, да и то мужчина очень определенного склада. Слепой, то есть человек, который заведомо ограничен в правах, и он в своем творчество может себе позволить больше, чем то, что, что называется, нормальный, физически полноценный человек.
Ближе к женскому типу письма становятся мужчины, которые каким-то образом пострадали. Имеется в виду инвалиды как Асадов, просто люди, которые травмированы были чем-то очень глубоко, и геи. Гомосексуальная поэзия не то что близка к женской, но это какой-то третий язык, когда ты не можешь понять на самом деле, от лица какого пола написано это произведение. И это очень поучительный отрезок русской литературы, когда мы говорим о мужской или женской поэзии, от Кузьмина до Евгения Харитонова, до наших современников. Сейчас уже народ не стесняется своей ориентации, после того как отменили уголовное преследование, и люди открыто пишут в стихах о своих переживаниях.
Чем же Настоящая Поэзия отличается от красивых, зарифмованных слов
Андрей Аранышев Поэтическое настроение
Сергей Алейник, поэт и философ:
Настоящее искусство всегда - это отточенные неточности. И намеки. И сказка. И музыка. И некая странноватость. Поэт (художник, музыкант, и прочее) - это канатоходец. Он всегда балансирует между хером и розой. Чуть влево - и пошлость обыденности. Чуть вправо - и пошлость сладкой патоки. В настоящей поэзии всегда есть сказочная недосказанность.
Вот всегда привожу этот пример, и сейчас приведу. В 1907 году на одном званом вечере гениальный поэт Александр Блок встретился и поговорил с одной дамой. На плече у нее была брошка в виде змейки (это важно).
Ну казалось бы,- какая ерунда, ну, опишем в стихах - типа «она такая красивая, как в сказке, на ней маска, я вижу только ее глаза, мы с ней говорим, ее глаза сверкают, у нее тонкая талия, на плече брошь в виде змейки».
А вот как пишет Блок:
Андрей Аранышев. Бокал вина
В длинной сказке
Тайно кроясь,
Бьёт условный час.
В тёмной маске
Прорезь
Ярких глаз.
Нет печальней покрывала,
Тоньше стана нет...
- Вы любезней, чем я знала,
Господин поэт!
- Вы не знаете по-русски,
Госпожа моя...
На плече за тканью тусклой,
На конце ботинки узкой
Дремлет тихая змея.
Вот это - истинная поэзия. Берется реальное событие - и описывается так, что все становится сказкой (даже реальная брошь приобрела у Блока какой-то мистический оттенок). И это уже не просто брошь - а символ. Вот это и есть то самое... И, этому, кстати, научить - нельзя. Это или дано, или нет. А технике можно - типа ямб от дактиля отличать. Но если «это есть» - а дактиль от анапеста не отличить - это плохо.
Настоящие поэты (как я уже говорил выше) - они же ведь не пишут «прямо в лоб». Например, тоже Блоковское:
Ушла, но гиацинты ждали.
И день не разбудил окна.
И в темных складках нежной шали
Цвела ночная тишина...
Это ведь о любви! (не только, конечно, так как в хорошем стихотворении не один, а несколько пластов, миров, называйте, как хочется). Но все-таки и о любви. Или из Бродского:
Я дважды пробуждался этой ночью
и брел к окну, и фонари в окне,
обрывок фразы, сказанной во сне,
сводя на нет, подобно многоточью
не приносили утешенья мне.
Если бы не название стихотворения: «Любовь» - для дилетанта попробуй пойми, о чем... (там, правда дальше расшифровка идет, но все равно в самом стихе слова «любовь» вообще нет).
Или те же Блоковские сборники «Снежная маска» и «Фаина» - он был безумно влюблен в Н. Н. В. И эти два сборника - о любви. Но в них основные темы - буря, пурга, ветер, маски, голоса в тучах, порыв, свобода, восторг...
Или «Сероглазый король» Анны Ахматовой - это ведь и о любви тоже..
Пихают безжалостно любовь в каждый стих (этим опошляя ее) - только бездарные поэты. Ну или жулики, - покрасоваться перед неокрепшими девичьими душами...
Твое главное поэтическое послание?..
Ребята, пишите. А, написав, спрашивайте себя - а вот если бы Блок (это я так делаю - вы выбирайте по своему усмотрению) - написал бы такое, - было бы ему стыдно? - И если не было бы - вы сделали шедевр.
Вот, этот мой стих, думаю, ему бы понравился:
Россия это даже скорее не
страна, а часть света...
Г. Грин.
Автобус.
Дальняя дорога.
Дождливый день.
Дрожащий пес.
Деревня.
Домик. У порога -
кривой ветлы немой вопрос.
Проехали.
Все дальше...
Глуше...
Харон-водитель мнет педаль.
...Огромное пространство суши...
И нет пророка в нем.
А жаль.
Кричать!
Кричать: «Где ж ты, мессия?
Тот, чья душа как снег чиста?!»
... Понурой лошадью Россия
глядит из рыжего куста.
С. Алейник
Андрей Аранышев. Голубой двор
Дирижер
Андрей Аранышев. Дом под красной крышей
Андрей Аранышев. Объятие
Ослики у причала. Греция
Андрей Аранышев. Пляж
Андрей Аранышев.Рыбак
Андрей Аранышев. Северная весна
Андрей Аранышев. Скрипач
Старый двор
Андрей Аранышев. Портрет с красным вином
Андрей Аранышев. Художник, живописец, реставратор. Член Союза художников России. Родился в 1956 году в Ярославле.
Выставки проходили в России, США, Бельгии, Финляндии, Люксембурге, Англии, Греции, Чехии.
А. Аранышев на редкость убедительно соединяет приемы создания условной декоративности, цветовой поверхности и фигуративно-пространственной реальности. Его предметы наглядны и изящны, его фигуры не телесны, а эмоциональны,художник принципиально статичен, а не повествователен, интуитивен и зримо художественно культурен.
Сергей Алейник
Обычно мы воспринимаем язык поэзии и прозы как своего рода антиподы, можно сказать, два разных языка, каждый из которых имеет свою сферу применения, выразительные средства, стилистику и пр. Настолько ли велика эта разница, и в языке ли дело вообще? Чем отличается поэзия от прозы, только ли языком? Можно сказать, что о языке, как признаке различия прозы от поэзии, речь заходит лишь потому, что он является чаще всего тем единственным физически ощутимым фактором, на основе которого возможно выстраивать те или иные заключения, проводить параллели, выявлять различия и т.д. В самом деле, оказывается, язык это далеко не самый главный определяющий критерий. Попробуем найти иные факторы, скажем, эффект воздействия (эстетического, духовного и пр.) на читателя, на человеческую душу. И здесь первое, что бросается в глаза, это различие в восприятии поэзии и прозы, обусловленное, очевидно, разным размером и ритмом поэтического и прозаического языка. И снова мы, как будто, замкнулись на языке. Ведь и размер, и ритм от языка неотделим.
Так ли это? А как же музыка? Ведь музыка воздействует на душу вовсе без посредства языка, а только с помощью звуков, слагающихся в определённые гармонические сочетания, мелодии, со своим ритмом и размером. Да и не только музыка. Художник линией и цветом тоже запечатлевает на своих полотнах ритмы окружающего мiра, равно как и скульптор, и даже архитектор выполняют такую же задачу, используя пластические формы. Изобразительное искусство говорит своим языком, музыка – своим, литература – своим. Другими словами, изобразительные приёмы и средства любого вида искусства – это такой же язык человеческого общения, как и язык литературный или повседневный разговорный, как его упрощённая форма. Если взглянуть ещё шире, то нетрудно заметить, что вся вселенная, со всеми её явлениями, и простыми, и сложными, тоже говорит на своём языке, имеет свои уникальные ритмы, можно сказать «мелодии жизни», с определённым темпом, размерностью и рифмами, заданными для всего мiроздания Всевышним Творцом.
Интересно здесь то, что будь это сознательно или нет, но мы так или иначе ощущаем и воспринимаем эти вселенские ритмы и мелодии мiроздания, заключённые в том извечном, изначальном СЛОВЕ Божием, и с большим или меньшим успехом передаём их своим человеческим языком. Ведь мы говорим иногда о «музыке сфер» или о «песне звёзд» и т.д., ибо эта «музыка» СЛОВА Божьего заключена во всём Его Творении, от мала и до велика. Чувствуя эту «музыку мiра» душой, мы пытаемся передать её языковыми средствами. Оттого-то, наверное, язык поэзии, более размерный, ритмичный и музыкальный и в то же время менее многословный, сильнее и тоньше воздействует на человеческую душу, по сравнению с языком прозы, и способен буквально несколькими словами повергнуть наше сердце в священный трепет, воодушевить на высокие свершения, подвиг или беззаветное самопожертвование. Но и языку прозы тоже возможно нисколько не меньше, а иногда и больше, чем поэтическому слогу. У прозы есть свой ритм, не менее могучий и действенный, чем рифма и стихотворный размер, своя динамика и средства воздействия на нашу душу, надо только научиться умело ими пользоваться, чувствовать и различать их. Ведь недаром и Пушкин, и Лермонтов, великие поэты, создали величайшие по красоте и внутренней силе слова прозаические произведения, которым трудно найти равные во всей отечественной литературе.
Можно сказать, что поэты и писатели, подобно композиторам, тоже сочиняют свою «музыку», хотя слово «сочиняют», возможно, и не очень хорошо подходит в данном контексте. Ведь речь не идёт, собственно, о сочинительстве (хотя и оно нередко имеет место), а лишь о более или менее удачной передаче того, что звучит вокруг нас в Божьем мiре и заключено в СЛОВЕ Творения. Прислушаемся к Нему внимательно! В Нём – всё, абсолютно всё, поэтому-то и услышать СЛОВО Божие возможно лишь в тишине, в тишине своего собственного сердца, внутреннего существа, чтобы ничто не могло заглушить в нас Его звучание. Ведь Его ритмы, Его «музыка» совсем негромкая и ненавязчивая, и слышна она только чуткому, отзывчивому и чистому сердцу.
Поэзия – особый мир, в котором даже тихое слово звучит с такой силой, что способно всколыхнуть глубины человеческой души, потрясти, заставить сопереживать лирическому герою. Поэт – творец в высшем смысле этого слова, и стихи, которые рождаются благодаря его таланту, – вершина мастерства, равного божественному началу. Стихотворение – это не просто рифмованные строчки, а процесс создания гармонии звука, поэтического образа и душевных вибраций.
Но в филологии отношение к поэтическому слову лишено эмоциональной окраски. Стихосложение – раздел литературоведения, изучающий теорию стиха и жанровые особенности стихотворных текстов. В этом плане стих и стихотворение – понятия разные, хотя и имеющие общую языковую природу.
Определение
Стих в терминологическом значении – ритмически упорядоченный фрагмент поэтической речи, составляющий одну строку стихотворного текста с регулярно чередующимися ударными и безударными слогами, от количества которых зависит стихотворный размер.
Стихотворение – небольшое поэтическое произведение, написанное стихами, структурно объединяющее ритмически организованные строфы с фиксированным на определенных слогах ударением.
Сравнение
В строгом научном определении этих понятий отсутствует поэтическая многомерность и неоднозначность. Стих, с точки зрения литературоведов, – строка стихотворного текста, организованная по определенному ритмическому образцу. Чередование ударных и безударных слогов обуславливает членение стихотворной строки на стопы. Количество слогов в стопе и фиксация ударения на одном из них определяют размер стиха. Например, к двусложным размерам относятся хорей и ямб, к трехсложным – дактиль, амфибрахий и анапест.
Стихотворение состоит их строф, каждая из которых может включать от двух до четырнадцати строк, или стихов. В некоторых случаях деления на строфы может не быть.
Стихотворением принято называть любое лирическое произведение малых поэтических жанров: элегию, сонет, канцону, хокку.
Однако в общеупотребительной речи отличия в значениях стих и стихотворение практически отсутствуют. Эти слова используются как близкие синонимы, не имеющие выраженных смысловых и стилистических ограничений в речевом использовании. Равноправными считаются формулировки: сборник стихов и сборник стихотворений; стихи Мандельштама и стихотворения Мандельштама; выучить стих и выучить стихотворение . Разумеется, что в таких вариантах словоупотребления значение слова стих как стихотворная строка вытесняется значением стихотворное произведение .
В более узком значении принято употреблять слово стих для обозначения способа стихосложения: белый стих, античный стих, пушкинский стих .
Выводы сайт
- Стих как литературоведческий термин обозначает стихотворную строку с упорядоченным делением на стопы и фиксированным ударением в каждой стопе. Стихотворением считается небольшое, чаще всего лирическое произведение, написанное стихами.
- Стих, в отличие от стихотворения, может обозначать способ стихосложения: белый стих, акцентный стих.
- В общеупотребительном значении стих и стихотворение являются словами-синонимами.
